Звонок Валентины Ивановны Кощеевой растревожил душу. Нет, на этот раз она не просила защитить музей истории народного образования, в котором хотели разместить бухгалтерию, а его перевезти куда-то на окраину. На этот раз помощь требовалась ей самой. В 2018 году она обошла кабинеты чиновников, к ней присоединились другие общественники, которым дорога история и культура Вятки. А сейчас, к сожалению, Валентина Ивановна, известный краевед, автор книги о вятском купце-благотворителе Якове Прозорове, прикована к постели.
Как насмешка
На двоих с мужем Владимиром Борисовичем им исполнилось в этом году 175 лет.
- Если бы не он, что бы я сейчас делала, - вздыхает Валентина Ивановна.
А он - на все руки мастер. В комнате жены - Александро- Невский храм в миниатюре, с подсветкой изнутри. И когда смотришь на него, кажется, что там идет служба, горят свечи, лампады, молятся прихожане. А она помнит, как его уничтожали.
- Сначала чугунными битами хотели разбить - не получилось, тогда ведь строили на века, - а потом взорвали.
Валентина Ивановна показывает мне программу реабилитации инвалида. В графе, в чём нуждается больной, четко прописано: «Собака-поводырь». А в графе, в которой значится: «Инвалидная коляска», галочка напротив надписи: «Не нуждается». Как такое заключение могло появиться? До сих пор непонятно. Только бумага эта стала шоком для беспомощного человека, который даже привстать с постели не может.
- Зачем мне собака-поводырь, если я двух шагов не могу сделать? - говорит Валентина Ивановна с обидой. - Это как насмешка. Я почувствовала себя оскорбленной.
- Приходили ко мне три врача - продолжает она. - Невролог, которого я видела впервые, офтальмолог, к которой я раньше неоднократно обращалась и она знала, что зрение у меня падает, и терапевт. Невролог смотрела все мои документы - вон, видите, красная папка на столе до сих пор лежит. Там МРТ головного мозга и позвоночника, заключение нейрохирурга. Пять лет назад я неудачно упала и повредила позвоночник, образовалась опухоль. К сожалению, я часто падала. После перелома правой руки долго лежала в гипсе, ослабла совсем без движения и в один «прекрасный» день не смогла встать с постели.
Невролог обещала забрать мои документы, чтобы внимательно изучить, но, видно, забыла. А я всё ждала результата. И только через месяц после их визита приходит заказное письмо - решение комиссии, что мне присвоена вторая группа инвалидности по… зрению.
- А то, что вы не можете ходить, - на это ноль внимания?
- После этого я дозвонилась до главного врача пятой поликлиники, рассказала, что приходили ко мне врачи. Она сказала: «Да, я знаю. А что?»
Я спрашиваю: «А почему мне по зрению-то инвалидность дали, когда я не встаю с кровати?»
- Вам какая разница? - говорит. (Доплата за вторую группу инвалидности одинакова, что по зрению, что по суставам. - В.И.)
- Я с доктором разговариваю? - удивилась я. - Понимаете, я лежу или сижу - одно из двух. Так зачем мне собака-поводырь, которая мне необходима, по заключению комиссии?
- Врачи же решали, - отвечает она.
- Да они только документы смотрели и даже не попросили меня сесть или встать.
- Ладно, - говорит, - я с неврологом поговорю.
Через неделю звонят из поликлиники: «Вам назначено МРТ головного мозга. Когда вы придете?» Я объясняю, что не могу ходить. «Так вы отказываетесь?»
Да, говорю, я не приеду. Три тысячи стоит автоперевозка с носилками.
Я разговаривала со многими моими сверстницами, которым за 80 лет и которым приходилось оформлять инвалидность. И почти у всех нелестные отзывы о врачебных комиссиях.
Детство, опалённое войной
- Мне 87 лет, я прожила нелегкую жизнь, военное детство, - продолжает Валентина Ивановна, - но такого отношения к больному человеку не встречала. Я считаю, что это просто оскорбление. Собаку бери бесплатно, какую-то белую трость в придачу, а дорогая коляска тебе не положена. Ну нельзя же так к людям относиться!
А ведь Валентина Ивановна Кощеева - не просто женщина преклонного возраста, пенсионер. Она много потрудилась на своем веку, много хорошего сделала для общества. Помнит, что в войну в их комнатке площадью девять метров кроме них с братом и мамой жили беженцы из Ленинграда. Помнит, как однажды девочка с их двора потеряла хлебные карточки, а они не восстанавливались и выдавались на декаду. Потеря значила, что семья оставалась без хлеба. (А был только хлеб.) И они ходили по домам, просили, чтобы, кто мог, пожертвовал хлебные талоны.
Всё это она рассказывала нынешним ребятам. «Вся война как один многосерийный фильм прошла передо мной», - говорит она с горечью. Цикл ее лекций так и назывался - «Детство, опалённое войной». Как-то в канун Дня Победы она выступала перед начальными классами физико-математического лицея.
- Первоклашки как сказку слушают, - вспоминает Валентина Ивановна, - школьники постарше - с недоверием, дескать, «лапшу на уши» вешает бабушка. А после выступления вдруг открывается дверь и робко входит в зал мальчик, такая малявочка. «Ты забыл что-то?» - спрашиваю его. «Нет, я пришел вам спасибо сказать, я такого нигде не слышал…» До сих пор помню этого мальчугана и его глазенки. Правильно говорит Путин: пора возвращать воспитательную работу в школу.
В свое время Кощеева много лекций по образованию и воспитанию читала и в институте усовершенствования учителей. Недаром ей присвоено звание «Отличник народного просвещения». А увлечение краеведением началось с областной станции юных туристов, где она проработала семнадцать лет.
- Кировская станция туристов считалась одной из лучших в Советском Союзе, - говорит Валентина Ивановна. - Она была организатором всей краеведческой работы в школах и школьных музеях.
За исследовательскую работу по теме «Благотворительность Вятки» и за книгу «История династии Прозоровых» В.И. Кощеева награждена медалью «Патриот России». А также ей присвоено звание «Вятский горожанин». Валентина Ивановна трудилась в историческом архиве и библиотеке имени Ленина в Москве, по крупицам собирая сведения о героях своей книги. И даже отважилась на поездку в Швецию, разыскала там могилы потомков Якова Алексеевича Прозорова. Причем на свои средства. До сих пор не понимает, как удалось их наскрести. Высоко оценил ее труд писатель Альберт Лиханов. В предисловии к книге он отметил, что «раскопки» Валентины Ивановны «сразили нас поразительной историей всего лишь одного купеческого семейства… Спасибо автору за благое деяние».
По словам Кощеевой, во время исследования она прониклась большим уважением к Якову Прозорову, щедро дарившему свои дома под приюты для сирот.
- К сожалению, я не вижу таких меценатов среди нынешних богатых людей Вятки. Одного только Валерия Федяева можно было назвать последователем Якова Алексеевича. Очень жаль, что он так рано ушел от нас.
Над изголовьем кровати, в красном углу, - иконостас. Тоже произведение Владимира Борисовича.
- Вот эту деревянную иконку Валерий Иванович подарил, - рассказывает Валентина Ивановна. - Это фото матушки Софии, а это мы с мужем: бриллиантовая свадьба у нас была. На будущий год - платиновая, если доживем.
Море - это навсегда
Первое, что при входе в этот оригинальный дом сразу бросается в глаза, - барометр. На стене - часы в виде компаса, макеты кораблей под парусами. Откуда такая морская стилистика?
- Дело в том, что я окончил Ленинградскую морскую академию имени Степана Осиповича Макарова, - говорит Владимир Борисович. - Был на Земле Франца-Иосифа, в порту Тикси, три года работал на Дальнем Востоке.
- Скучаете по морю?
- Море - это навсегда.
Еще одно увлечение Владимира Борисовича - макеты церквей.
В большой витрине - часовенка из Макарья, Феодоровская и Владимирская церкви, Серафимовский собор и даже целый комплекс - Кижи. Есть экспонаты, сделанные его руками, и в музее истории Хлынова. К примеру, макет первого деревянного храма старого города. Кстати, когда этим летом отмечали пятилетний юбилей музея, Владимир Борисович, выступая, сказал, что рядом с ним как бы незримо присутствует его верная подруга Валентина Ивановна, и не мог сдержать слёз.
Он тяжело переживает несчастье жены. Больно задело его и отношение врачей к их горю. Поэтому обратился в главное бюро медико-социальной экспертизы, чтобы еще раз рассмотрели заключение комиссии. Обещали в понедельник приехать.
- Мой главный упрек, претензия, - отношение, - говорит Валентина Ивановна. - И даже будь мы абсолютно здоровы, но нам под 90! (Слава богу, еще живы, муж рядом, ухаживает. Сын помогает.) Так нельзя относиться к людям! Вы же врачи, знали, какие трудности профессии могут ждать впереди. А пользоваться тем, что, прочитав ваше заключение, какая-нибудь бабулька не поймет ничего, - непорядочно. Дескать, получит свои 2900 инвалидных, - какая ей разница, за что, - и обрадуется!
Вера Ануфриева.
P.S. В главном бюро медико-социальной экспертизы объяснили, что в доковидные времена всех больных смотрели очно, сейчас проводятся только заочные экспертизы. Эксперты полностью полагаются на мнение врачей лечебных учреждений. В связи с обжалованием для В.И. Кощеевой будет проведена очная экспертиза с углубленным обследованием.
