Журналистское расследование: авария в Поздино или сколько стоит буква закона?!

ОБЩЕСТВО

28 февраля 2017 634 0
На печать

Все мы стремимся к созданию правового государства, законность и порядок - две важные составляющие гражданского общества. С этим, безусловно, никто не поспорит. Но в силу данных постулатов, живя по букве закона, мы совершенно забываем о таком немаловажном качестве, как человечность. Наверное, поэтому все меньше нынче желающих уступить место беременным, детям и старикам в транспорте: за это же нас никто не оштрафует (?!). А то, что посмотрят косо, переживем. Как говорится, не впервой. Обидно, что эта мораль прорастает, как раковая опухоль, во все сферы нашей жизни. Вот и тема сегодняшнего разговора не совсем о транспортных проблемах. Хотя мытарства юриста, отстаивающего права пострадавших людей, которые я попытаюсь описать, напрямую связаны с железнодорожной аварией трехлетней давности.

 

Пришел в редакцию практикующий юрист Сергей Щелокаев - опыт защиты имеется, и, по-видимому, немалый. Рассказывает историю, в которой главным обидчиком его подопечных выступают Российские железные дороги, в глазах отражается усталость. Ну а как не устанешь, если приходится стучаться по 100 раз в глухую стену непонимания, которой отгородились от него «слуги закона»? Защищать стариков, живущих на нищенскую пенсию, - дело хлопотное и крайне невыгодное. Из них даже судебную пошлину может осилить далеко не каждый. Начнем по-порядку.

 

Напомним хронику происшествия: 5 февраля 2014 года в Нововятском районе г. Кирова недалеко от железнодорожного переезда произошел сход 32 железнодорожных вагонов с газовым конденсатом, которые мгновенно загорелись. В зоне огня оказались рядом стоящие гаражи. В первые часы трагедии вряд ли кто-то мог предположить, что сумма ущерба будет исчисляться десятками миллионов рублей.

 

А вот с этого места поподробнее…

 

Чтобы компенсировать потерю, в адрес виновной стороны не без помощи юриста Сергея Щелокаева был составлен коллективный иск на возмещение ущерба. В рамках уголовного дела виновными в совершении данной аварии были признаны три железнодорожника, рядовые сотрудники РЖД: двое проживают в Ленинском районе города Кирова, третий - в Первомайском. Именно они являются ответчиками. В ходе судебных разбирательств ущерб Российские железные дороги возместили тем людям, у кого было зарегистрировано право собственности. Это - единицы. У оставшихся 63 человек такого права не было и нет, так как гаражи были построены в 1970-е годы, законодательство СССР не предусматривало никакой регистрации. После 1998 года, когда уже изменилось законодательство, документы не были переоформлены. По сей день на руках у 63 владельцев гаражей - лишь распоряжение под застройку гаражей. Гаражи переходили из рук в руки разным владельцам - родственникам, покупателям, да мало ли кому. Поэтому, списки людей, которым в 1970-е годы выдавали разрешение на строительство, сегодня во многом не совпадают со списками тех, кто сейчас числится в кооперативах. Более подробно об этой истории писал «ВК» в № 8 от 19.02.2016 г.

 

Попытки взыскать компенсацию 63 истцам от РЖД. День сегодняшний

 

«Год назад, в январе 2016 года, было закончено предварительное расследование, осуществляемое Следственным комитетом по транспорту Нижегородской области, - рассказывает сегодняшнюю историю Сергей Щелокаев. - Очень долго - примерно 2,5 месяца, с июля до октября 2016 года, - РЖД знакомились с материалами дела в качестве потерпевших. Так как потерпевшие - не обвиняемые, то суд не ограничивал свидетелей по времени. Судя по иску, именно РЖД должны возмещать им вред в 10 миллионов 600 тысяч, то есть около 11 миллионов рублей на 63 человека, которые подали коллективный иск на возмещение ущерба.

 

Изначально ущерба было гораздо больше, часть средств потерпевшие взыскали решением арбитражных судов, в том числе и за поврежденные автомобили».

 

После расследования дело было передано в Нововятский суд города Кирова. С этого времени оно и застопорилось. «В рамках уголовного дела, а пока оно не завершено, у нас к нему доступа нет, - поясняет Сергей Щелокаев. - В письме, согласно экспертизе, указывалось, что вина за аварию лежит на работниках РЖД. Без материалов уголовного дела в гражданский суд идти бесполезно. Поэтому вся предварительная работа у нас сильно затянулась. В начале декабря 2016 года я ознакомился с материалами дела. Сняв копии с обвинительного заключения с экспертизой, я первый раз подал исковое заявление. Гражданский суд запросил с меня доверенность, подтверждающую, что меня действительно истцы уполномочили защищать права потерпевших. Я отправил по почте заказным письмом документы, включая опись вложения».

 

Чёртова пятница, или Быль о потерянном времени

 

«Ленинский районный суд получает наше исковое заявление, так как в этом районе проживают двое из обвиняемых. При доставке выясняется, что в письме отсутствуют оригиналы подписей, и суд решает исковое заявление возвратить. Сроки поджимали. Чтобы не затягивать дело, я решил переподать документы - собрал со всех потерпевших подписи и снова отправил оригиналы по почте. В качестве страховки сделал запись на видео, где присутствует момент запечатывания конверта и его отправки. 30 декабря наше письмо с исковым заявлением было передано почте, но у почтальона оно оказалось лишь 4 декабря. В суд оно было доставлено по непонятным причинам только 13 января».

 

Получается, с 4 по 13 января почтальон переходил дорогу, чтобы доставить письмо в суд? Вот уж поистине нынешняя почта бьет рекорды!

 

Небольшое пояснение. Сергей Щелокаев тоже пытался узнать, где так надолго осело его письмо: в суд звонил 4, 11 января, в ответ слышал лишь равнодушное «нет». «12 января поинтересовался на почте, не потеряно ли письмо. Там сказали, что оно у почтальона, и уже на следующий день, в пятницу, 13 января, я вручил письмо через почтальона в Ленинский суд».

 

То есть, не подключился бы юрист к поиску своего письма, его бы доставили, возможно, к лету. Впрочем, история не терпит сослагательных наклонений. Казалось бы, после обнаружения и доставки письма можно было спокойно выдохнуть. Но на этом волокита не закончилась.

 

Крест на деле

 

«По Гражданскому кодексу через пять дней, то есть 18 января, со стороны судьи должно было быть принято какое-то решение, - продолжает Сергей Щелокаев. - В четверг я с двумя истцами прихожу узнать, принято оно или нет. Выясняется, что судья отказалась рассматривать наше дело, из-за того что сын ее работает юристом в РЖД. Суд передал дело другому судье, которая отказалась как общаться с нами, так и выдать какое-либо решение. Помощница к концу дня сообщила, что ответят нам ко вторнику. И снова было потеряно время. В четверг, 19 января, ответ также не дали, 20 января, в пятницу, я сходил на прием к председателю Ленинского районного суда Константину Зайцеву. Он ответил: судья, прочитав наш иск, после раздумий сказала, что он довольно сложен, для принятия решения посовещалась с коллегами и с куратором из областного суда». Правозащитник поинтересовался у Зайцева: когда можно получить документы? Тот ответил: в понедельник, 23 января, вечером или утром следующего дня».

 

«На наш вопрос о сроках председатель Ленинского районного суда ответил, что у судьи будет все написано. Во вторник, 24 января, мне выдали документы с датой четверга, 19 января (!). Определение, которое я прочитал, ввергло меня в шок: «Отказать в принятии искового заявления согласно ст. 134 ГК», - объяснил юрист. - Это значит, что, исходя из данной формулировки, истцы больше не имеют права обращаться со своим иском ни в какой другой суд». По сути, судья поставила крест на коллективном иске.

 

В формулировке судьи указывалось, что правозащитник Сергей Щелокаев нарушил способ судебной защиты. Также слуга закона отметила, что такого понятия, как коллективный иск, не существует. Это и стало причиной, по ее мнению, нарушения процедуры искового заявления.

 

По мнению правозащитника Сергея Щелокаева, то, что написала судья, - вопрос очень даже спорный. И все претензии, которые она изложила, успешно решаются в ходе суда.

 

«Вероятно, судьи надеялись, что 5 февраля истекает срок исковой давности нашего дела, - поясняет правозащитник. - Если до этого времени не подано заявление, которое принято к судебному производству, то другой стороне достаточно заявить о пропуске сроков исковой давности, чтобы в иске можно было отказать, не рассматривая сути вопроса по существу».

 

Резюмируем

 

Подвести итог лучше словами правозащитника, изложившего свои мытарства. С этой болью он и пришел к нам в редакцию.

 

«Сначала по непонятным причинам куда-то пропали оригиналы подписей; затем мы (имеются в виду истцы) ждали ответа две недели, после которого было затягивание с принятием определения, - говорит Сергей Щелокаев. - Если бы был один казус, мы бы сказали, что, возможно, это случайность, но когда несоответствия следуют чередой, то лично у меня происходящее вызывает серьезные подозрения в саботировании такой ситуации, для того чтобы до 5 февраля судебное решение не было принято. Всё это вызывает сомнение из-за того, что судья, посоветовавшись, принимает очень неоднозначное решение».

 

И все-таки теплится надежда у юриста на то, что судья выносила свое решение вопреки советам областного суда. Должна же в мире быть хоть какая-то, пусть относительная, справедливость. Хотя и это вопрос спорный, если рассматривать нашу историю с потерпевшими.

 

Со своей стороны Сергей Щелокаев подал жалобу, она будет рассмотрена 27 февраля на заседании суда.

 

«В статье 40 Гражданского кодекса есть указание на то, что коллективный иск может рассматриваться в суде, - объяснил юрист. - Есть несколько причин, по которым коллективный иск допускается к процессуальным действиям. Их три.

 

Во-первых, если у истцов одно требование, то есть если, например, жильцов затопило, они подают коллективный иск, и вправе это сделать.

 

Во-вторых, если у них одна причина. То есть, к примеру, если затопило не одну квартиру, а несколько, собственники этих квартир могут обратиться к одному и тому же ответчику

 

В-третьих, если совпадают стороны и предмет требований у истцов одинаковый.

 

В нашем случае причинно-следственная связь по двум пунктам совпадает. Это значит, что мы можем устанавливать право возмещения ущерба».

 

Мотивация для суда или дело чести?

 

Как отметил правозащитник, есть одна деталь, которая может служить мотиватором или антимотиватором для суда: если человек подает коллективный иск, то он платит госпошлину чуть меньше тысячи рублей, а когда частный - каждый по отдельности истец платит по 5 тысяч рублей. То есть если каждый из 63 истцов заплатит по 5 тысяч, то сумма составит более 300 тысяч. Пошлина по одному исковому заявлению - в пять раз меньше.

 

«Мои подзащитные - люди небогатые, не у всех есть льготные ветеранские удостоверения, некоторые по этой причине уже отказались от отстаивания своих прав, - подчеркнул юрист. - Большинство людей, интересы которых я защищаю, очень пожилые, в праве не разбирающиеся, и получается, что отстаивать их интересы в данный момент некому. Поэтому сегодняшняя ситуация напрягает не только пострадавших, она и меня морально сильно напрягает».

 

Чтобы подстраховаться, правозащитник будет направлять в суд иски по отдельности. Вероятно, суд пойдет ему навстречу, тогда, может быть, удастся объединить все иски в единое целое.

 

«Сказать, что вышеописанное очень смахивает на теорию заговора, не могу. - подытожил свой рассказ Сергей Щелокаев, - Я и сам не любитель громких определений, но, хочешь не хочешь, такие мысли в голову приходят».

 

Говорят, один в поле не воин, а я бы сказала - воин, смотря какой. Но даже сильному и умному воину нужна помощь. Остается только надежда на то, что и в нашем суде найдутся люди, которые смогут оказать этому человеку содействие. Без мелочной меркантильности, по велению сердца и уважения к профессии. В общем, время покажет.

 

Комментарии

0 комментариев

Оставить свой комментарий