Я заметил: у всех, кто родился, жил и служил в посёлке Лесной Верхнекамского района (в народе - бывший Вятлаг), свой особый менталитет. Для подтверждения этого долго подбирал слова: может, они более приспособлены порой к непростым жизненным обстоятельствам, научились прочнее стоять на ногах (тому пример - их родители, как правило, служившие в здешних исправительных учреждениях). А еще - умеют ценить забытые ныне многими качества: честь, долг, само­отверженность. Потому, наверно, за свою многолетнюю журналистскую практику я написал сотни, а возможно, и тысячи материалов о людях из того дальнего уголка Вятского края и не только. О военно­служащих внутренних войск (тогда они несли охрану ИК), позже - сотрудниках УИН, УФСИН, их женах, семейных династиях.

На две семьи - 300!

- У нас на две семьи почти 300 лет службы в органах МВД, Минюста, уголовно-исполнительной системы, - говорит начальник СИЗО-1 (Вятский тюремный замок) полковник внутренней службы Кирилл Попов (недавно он стал лучшим по профессии). - У меня все несли или продолжают нести нелегкую вахту: мама, отец, брат, жена и другие родственники.

Кирилл Владимирович рассказал, как его родители после распределения выбирали место службы. Посмотрели на карту: где же находится Лесной? Измерили от Саратова (мама Кирилла окончила там медицин­ский вуз, отец был инженером) до вятского поселка расстояние. Показалось, не так много. По крайней мере - меньше, чем до Владивостока, где тоже имелась работа по распределению. Да и рванули в глухомань, овеянную таежными легендами.

Сам поселок сразу же поразил: он был ухоженным, на площади у фонтанов гуляли мамочки с детскими колясками, на клумбах - разноцветье красок. В такой глуши работали детские сады, средние школы, кинотеатры, магазины, в которых от продуктов, по меркам тех советских времён, ломились полки. Молодоженам сразу предложили жильё - просто невероятный подарок судьбы!

- Они приехали в июле. Начался сезон грибов, а их там было немерено, - вспоминает Кирилл. - Позже пошли ягоды, манила клюква на болоте, в реке плескалась рыба… Словом, благодатный край!

Все рядом

Конечно, в таком месте и дети росли другими, не сомневайтесь! Я уже позже узнал от старожилов, в каком раю (так они говорили) жили при бывшем СССР. У моего собеседника в классе было - как на географической карте. Рядом сидели русские, украинцы, белорусы, молдаване, азербайджанцы… Служить-то их родители приезжали из многих братских республик.

У Кирилла и лучшие друзья были: один - украинец, другой - из поволжских немцев. Вместе ребята занимались боксом, хоккеем, лыжами (грех не встать на них, когда густой лес чуть поодаль от школы, а искристая снежная дорожка так и звала).

Летом играли на знаменитом стадионе, где некогда тренировался футболист Эдуард Стрельцов, отбывавший в Лесном наказание (ему разрешали выход из зоны). Причем соревнования мальчишки проводили не только среди сверстников, живущих в Лесном. Приезжали юные спортсмены из других населенных пунктов. «Отличное детство, прекрасное!» - не раз повторил в разговоре Кирилл Попов.

На кого равнялись?

Не случайно, наверно, при выборе профессии местные юноши не раздумывали: станут военными! Кирилл подчеркнул: их класс, окончивший среднюю школу № 2 п. Лесного в 1995 году, стал уникальным: юноши, все как один, поступили в военные училища и учебные заведения МВД. После некоторой паузы замялся: все-таки до выпускного класса он мечтал быть врачом, как мама, как старший брат... Но и здесь судьба, а возможно, яркий пример круто изменили устремление детства.

- У маминой подруги был муж, работавший следователем лениградской прокуратуры, - говорит Кирилл. - Я его считаю человеком абсолютно преданным своей профессии, верным своим внутренним убеждениям, принципам. В  советские годы он занимался расследованием знаменитых экономических преступлений, хищений госсобственности, в том числе «хлопковых дел» в Средней Азии. Он рассказывал, что как-то в конце 80-х годов ему в коммуналку принесли взятку, чемодан с миллионом советских рублей, - представляете, по тем временам какие деньги?! Он отказался, но поинтересовался: мол, что же он должен был сделать за такую сумму? «Ничего, просто ничего не предпринимайте по делу. Во­прос мы решим всё равно. Только для этого нам придется обратиться выше и значительно увеличить сумму, и всё равно будет по-нашему». Так в скором времени и произошло.

После окончания Рязанского института МВД выпускник - не надо гадать на кофейной гуще - приехал в Киров. Так в его биографии появился следственный изолятор № 1. Теперь офицер руководит самым старейшим учреждением в уголовно-исполнительной системе региона.

Легенда замка

Мы беседовали в тот день, когда Вятскому тюремному замку исполнилось 184 года. Его сотрудники (многие сейчас на заслуженном отдыхе) пережили тяжелые времена - 1990-е годы, когда не выплачивали зарплату, контингент СИЗО страдал от плохих материально-бытовых условий.

Однако объединял всех преж­ний начальник СИЗО-1 Александр Степанович Ляпустин, который для многих офицеров стал примером для подражания, наставником, воспитателем (он герой моих многочисленных очерков).

Я писал о том, что он мог ночью приехать в изолятор, чтобы посмотреть, как несут службу подчиненные. О том, как он любил, когда сотрудники становились первыми на различных конкурсах, состязаниях. Приходил, болел за них и радовался, словно ребенок. Это о нем теперь говорят: человек-легенда.

Тогда Александр Степанович просто заложил своеобразную основу для воспитания молодых кадров, многие из которых «росли» в служебной карьере, получали большие «звезды». Но главное - они были преданы системе, своему делу.

Вот в такие руки и попал Кирилл Владимирович - разве здесь станешь плохим офицером?

- Александр Степанович был таким «мостиком» - от лучших традиций советских офицеров к реалиям того времени.

Кирилл с молодой женой, однокурсницей, выпускницей Рязанского института МВД, дочерью полковника, ветерана МВД, психологом СИЗО, после венчания в храме заехали в следственный изолятор - традиция, заложенная Ляпустиным. В актовом зале молодоженов поздравили, вручили им пылесос. Александр Степанович напутствовал их на долгую счастливую семейную жизнь.

Без особого статуса

Когда Кирилл Попов стал начальником СИЗО-1, ему до­сталось неплохое наследство: в изоляторе сделали ремонт, провели реконструкцию помещений, закупили медоборудование. Начальник признался, что у них сейчас имеется аппаратура, какой некоторые другие учреждения похвастаться не могут. Они даже проводят тестирование по ВИЧ-инфекциям, теперь - по коронавирусу.

Однако время меняет и принципы, и общее состояние всех, кто находится в СИЗО.

- Конечно, сейчас у нас материально-бытовые условия лучше, нет той переполненности, какая была

прежде, - рассказывает Кирилл Попов. - При загруженности учреждения до 800 человек сегодня здесь находится около 500, и это хорошо…

Я понял, о чем дальше пойдет речь. О том, что, помимо убийц, насильников, грабителей и т.д (хотя многие еще не имеют такого «статуса», так как идет следствие, не состоялся суд), появилась и другая категория осужденных - так называемые беловоротничковые - бывшие руководители властных структур, губернаторы, их заместители и так далее.

У молодых представителей, в частности, моей профессии или разного рода общественных деятелей, правозащитников появилось откровенное, даже нездоровое стремление - бесцеремонно интересоваться условиями содержания «бывших». Некоторые прямо из кожи лезут, чтобы узнать: не допущены ли нарушения в отношении какого-то очередного экс-начальника, оказавшегося в СИЗО?

- У нас в учреждении младший инспектор порой даже не знает, по какой уголовной статье обвиняется очередной
ВИП-подследственный. Ему известна фамилия, и только! - констатирует офицер. - Никаких особых условий содержания для таких «сидельцев» здесь нет! Для нас главное - чтобы «беловоротничковые» не пересекались с миром рецидива, а с нашей стороны - не возникло к ним, скажем так, «любви и взаи­мопонимания».

Не секрет, что и осужденные теперь стали юридически подкованными: знают о своих правах, часто предъявляют претензии руководству учреждения, пишут жалобы. Правозащитников много, а отписываться приходится всем командным составом - не оставишь же без внимания очередную «кляузу»: сразу нагрянут проверяющие, общественники. Словом, себе дороже!

Нереальная идея?

Разумеется, я не мог обойти вниманием шум, поднятый в местных СМИ, о якобы скором переносе СИЗО-1.

- Давайте порассуждаем здраво, применительно именно к городу Кирову, - сказал Кирилл Попов. - Мы не в Москве живем, с ее дефицитом территорий, транспортным коллапсом и другими проблемами мегаполиса. Следственный изолятор - это прежде всего социальный объект своего рода, некий «диспансер», где каждому нужна своеобразная помощь. Он нужен там, где есть люди, инфраструктура, органы следствия, суда, адвокатуры. Как больница. Какой от больницы прок, если она находится в глухомани и в нее попасть нельзя? Конечно, я утрирую. Просто здесь находятся люди под следствием, те, кого каждый день необходимо возить на допросы, очные ставки, судебные процессы. С ними регулярно работают следователи, прокуроры, огромное количество лиц, так или иначе связанных с тем, чтобы человек дошел до суда, получил защиту… Вы же видели, как с семи утра у ворот СИЗО регулярно находятся спецавтомобили, увозящие или привозящие людей в различные правоохранительные структуры. А если вдруг изолятор окажется, например, где-то в Кумёнском районе? Тогда как? Во сколько осужденного готовить к дороге - в два-три ночи? А обратно? Конечно, если такое решение правительство Российской Федерации, в чьем ведении находятся и здания изолятора, и земельный участок под ним, примет, мы возьмем под козырек и выполним. Но в данное время перенос Вятского тюремного замка даже не обсуждается.

Офицер сказал и о финансовой составляющей переноса: по подсчетам еще 2007 года (тогда тоже поднимался вопрос о переносе), на такое «мероприятие» потребовалось бы около полутора миллиардов рублей с учетом строительства всей инфраструктуры и т.п.

Но цены изменились. В какую сумму теперь может обойтись переезд? К тому же в Мин­юсте, помнится, говорили о переносе за городскую черту исправительных учреждений, а не следственных изоляторов…

Александр ШИРОКОВ.

Фото пресс-службы УФСИН России по Кировской области.

P.S. И все-таки я писал еще об одном хорошем человеке. Но такова уж суть уголовно-исполнительной системы. рассказываешь об офицерах, а общие проблемы их службы никак не обойти.

Кирилл напоследок сказал:

- Я своим детям всегда повторяю: «Ваш отец никогда не совершит плохого поступка, иначе мне вам просто будет стыдно смотреть в глаза. В нашем роду никогда проходимцев не было». Они это знают. Так меня учили мои родители, наставники. Иначе-то как жить?..

Вот вам и аура людей из глухих поселков, где лес да зоны. Кажется, я с того и начал?