Поисковик Дмитрий Долгих: «Нет безымянных героев!»

ОБЩЕСТВО

16 ноября 2020 412 0
На печать

 

Когда 20 лет назад я впервые побывал в отряде специального назначения «Алмаз» Управления Федеральной службы исполнения наказаний (УФСИН) по Кировской области, сразу же обратил внимание: там нет случайных людей, не увлеченных каким-то, помимо службы, хорошим делом, не имеющих определенной жизненной цели. Первый командир подразделения Алексей Павлович Пленкин (на здании есть мемориальная доска, посвящённая ему, - так бойцы увековечили память об этом офицере) сказал: «Мы и название выбирали долго: решили, что «Алмаз» - самое подходящее. Монолитный камень, который никак не разобьешь...»

 

Позже мне не раз приходилось писать материалы об «алмазовцах». В отряде служила инструктор - кинолог Татьяна Федорова, четырёхкратная чемпионка России по самбо, мастер спорта по дзюдо, заслуженный мастер спорта по самбо, судья республиканской категории.

 

Многие парни мужественно выполняли свой долг на Северном Кавказе. Более молодые бойцы спецподразделения отстаивали честь отряда и управления на различных международных, всероссийских спортивных состязаниях, получали заслуженные награды.

 

Кто-то просто добросовестно служил и выполнял, в частности, задачи по военно-патриотическому воспитанию: к примеру, бойцы работали с подрастающим поколением, проводили в школах профориентационные мероприятия, участвовали в показательных выступлениях на различных площадках города и области (тоже одна из страничек жизни отряда) - демонстрировали, что может спецназ.

 

А вот Дмитрий Долгих (на фото вверху), ныне старший инспектор отделения обеспечения, - поисковик. Причем не только по названию, но и по зову души и сердца.

 

Накануне 30-летия со дня образования спецподразделений ФСИН России мы встретились и побеседовали с Дмитрием Александровичем.

 

К службе в спецназе годен!

 

Алексей Павлович Пленкин ему сказал, как напутствовал: «Годишься! Получится из тебя спецназовец!» Такой чести, кстати, удостаивались немногие кандидаты. Что там физподготовка (она, несомненно, на первом месте), удивило в парне, выпускнике исторического факультета Вятского госуниверситета, другое: он был искренне увлечен военной историей. Причем с детства - это кадровики сразу же отметили. Он даже дипломную работу защищал по теме «Развитие военного искусства в СССР и Германии в первые годы войны».

 

И на другое обратили внимание старшие офицеры. Дмитрий Долгих занимался поисковыми раскопками на местах бывших сражений Великой Отечественной аж с 1999 года, еще будучи студентом вуза.

 

- То, что со школы увлекался историей, понятно, - рассказывает Дмитрий Александрович. - На первом курсе института подошел к руководителю слободского поискового отряда «Возвращение» Алексею Винокурову: мол, можно попробовать с вами? А потом такая работа стала уже частью моей службы и жизни.

 

В те теперь уже далекие годы поисковики добирались до места раскопок сначала на поезде, а потом - «на своих двоих». Это сейчас некоторые члены отряда могут позволить себе поездку на авто. В машины сгружают самую тяжелую часть амуниции: палатки, лопаты, насосы, ведра и другие вещи. А тогда все приходилось тащить на своих плечах.

 

Сразу оговорюсь: в свои многочисленные экспедиции Дмитрий выезжает в свободное от службы время. Например, в выходные, либо для этих целей берет отпуск, как раз весной, когда поисковики-энтузиасты и направляются в экспедиции в российские регионы. Причем все расходы, разумеется, за свой счет. Иногда, правда, находятся неравнодушные люди, спонсоры. Оказывают поддержку и органы власти: поняли, что дело-то благородное - поднимать из земли останки советских бойцов, восстанавливать их имена по найденным медальонам, находить родственников погибших, проводить торжественные захоронения тех, кого считали без вести пропавшими.

 

В воронке - не безымянный боец

 

А ту первую в жизни экспедицию Дмитрий помнит до мельчайших подробностей.

 

- Хотя было начало мая, но лежал снег, стояла холодная погода - ёжились все. Тогда мы приехали в Демянский район Новгородской области, где проходили ожесточенные бои. Конечно, тогда не имели специального снаряжения и одежды, как теперь. Если бы не местный, демянский отряд, то половина кировских ребят вернулась бы домой с воспалением легких. Новгородцы поставили армейские палатки с печками, куда кировчан пустили переночевать.

 

Боец, которого первым нашел Дмитрий, сжавшись, лежал в воронке от снарядов. Свернулся клубочком то ли от ранения и жуткой боли, то ли захотел переждать разрывы снарядов. Но там и остался на долгие годы, безымянным. Откопал Дмитрий какую-то вещицу, понял: портмоне бойца, а в нем - сержантские лычки. Видимо, незадолго до боя боец получил все-таки погоны лейтенанта, а прежние положил на память - не думал же о смерти!

 

- Он погиб на красивом месте, на склоне высокого холма, а рядом - густой лес, - говорит спецназовец. - Парень серьезно готовился к бою. У него в каждом кармане находились патроны. Причем даже в офицерском планшете, где в отделениях обычно хранятся карандаши, тоже были положены патроны. Не хотел сдаваться…

 

Как тут не перевернется сознание молодого человека? Всё сразу по-другому осмыслишь: и жизнь, и смерть. Когда Дмитрий позже стал заниматься поисками уже непо¬средственно вятских бойцов, еще сильнее осознал: никто не должен остаться безымянным. Есть родные, которые до сих пор хранят память и надеются: а вдруг имя близкого человека вернется из забытья?

 

Десант формировали в Зуевке

 

О первой маневренной воздушно-десантной бригаде (1-я МВДБр), сформированной в самом начале войны в Зуевке, разговор особый. Кто-то из известных российских режиссеров даже хотел снять фильм об их подвиге. Подобные разговоры были, но стихли.

 

Подразделение формировали из молодых выносливых крестьянских парней, уроженцев Кировской, Молотовской (позже - Пермской) областей и Удмуртской АССР. Рядовой состав призывался из молодежи 1922 года рождения, не служившей в Красной армии. Была часть добровольцев с 1923 года рождения. В бригаде - до 80 процентов членов ВЛКСМ.

 

Через несколько дней после принятия присяги в Зуевку приехал генерал, Герой Советского Союза, знаменитый летчик А.В. Беляков. По поручению Верховного главнокомандования он проверил готовность бригады.

 

22 декабря 1941 года 1-я МВДБр начала отсчет километров на запад. Три эшелона по «зеленой улице» железнодорожники гнали в Москву. Десантники рвались в бой, они считали, что прошли хорошую школу. Если на подготовку пехотных подразделений в 1941 г. уходила одна-две недели, а то и меньше, то десантников готовили два месяца. Учеба проходила в интенсивном режиме. Регулярно выполнялись лыжные марш-броски. Было уделено много внимания постройке шалашей и изучению оружия противника.

 

Им поставили задачу: не обнаруживать себя преждевременными боевыми действиями, внезапно напасть на противника, разбить гарнизон, захватить штабные документы. Атаковать и разгромить аэродром в районе Демянска. Выполнив первую задачу, приступить к нарушению связи, коммуникаций противника, двигаться на соединение со своими частями, по пути громить гарнизоны, склады, уничтожать живую силу, технику врага.

 

На время рейда в тыл противника предписали взять запас продовольствия на 10 суток и боеприпасы в вещевые мешки, погрузить на волокуши и на лошадей.

 

Командование фронта шло на большой риск. Опыт боевого использования воздушно-десантных войск в Красной армии практически отсутствовал. Реальные возможности парашютистов по захвату и удержанию опорных пунктов в тылу врага были еще неизвестны. Основная проблема - нехватка транспортных самолетов для доставки и снабжения войск в тылу противника.

 

К тому же зима 1941 - 1942 годов выдалась не только морозной, но и на редкость снежной. Была опасность того, что после выброски десантники не успеют быстро добраться до пункта сбора и будут уничтожены противником по частям. Поэтому выбрали вариант вхождения на лыжах. Нужно было спешить до начала весенней оттепели. Оттаявшие болота, к которым добавилась бы весенняя распутица, делали практически невозможной любую наступательную операцию.

 

Голод страшнее пули

 

11 марта бригада достигла заданного района и расположилась на окраине болота Невий Мох. Несмотря на попытки командования Северо-Западного фронта наладить снабжение бригады по воздуху, сделать это не удавалось: наша авиация долго не могла обнаружить места для посадки самолетов, а выброшенный груз не всегда удавалось собрать. Зачастую немцы его перехватывали, давая ложные сигналы.

 

Врагам было известно о передвижении, а потому бригада, высланная на помощь, попала под огонь артиллерии со стороны немецких позиций. Остальные батальоны, включая штаб, вынужденно вернулись на исходные позиции и в дальнейших боевых действиях под Демянском не участвовали.

 

1-я МВДБр, расположенная на болоте Невий Мох, голодала. Вопрос стоял уже просто о выживании людей, о чем красноречиво говорит текст шифрограмм: 11 марта - «Дайте продовольствие, голодные»; 12 марта - «Вышли в район сброса грузов, продовольствия нет»; 14 марта - «Дайте что-нибудь из продовольствия, погибаем, координаты…». Дело дошло до того, что бойцы выкапывали из-под снега лошадей, погибших осенью 1941 г. при бомбежке одной из отступавших кавалеристских частей, и питались их мясом.

 

Другая беда - тяжелые обморожения. При дневных оттепелях обмундирование намокало, ночью температура опускалась до минус 25 градусов. На 17 марта число убитых и раненых составило 248 человек, а количество обмороженных - 349, из них высокий процент составили тяжелые. Несмотря на трудности, батальоны нападали на колонны немцев, минировали дороги, взрывали мосты, уничтожали патрульные группы врага.

 

- На поиски погибших десантников поехали осенью, тоже в демянские леса и болота, - продолжает Дмитрий Долгих. - По официальным данным, здесь погибли и пропали без вести около двух тысяч бойцов. При раскопках находили снаряжение, лыжные палки, другие атрибуты бойцов спецподразделения.

 

Однако даже не это стало основной задачей поисковиков - хотели отыскать лагерь раненых. И опять же из истории: в марте самолеты еще могли приземлиться в демянские окрестности - почва была стылой. Кому повезло за те немногочисленные рейсы, оказались эвакуированными. Остальные бойцы были обречены. Их оставили в шалашах (в апреле пилоты не хотели рисковать, очутившись в растаявшей глуши). Немцы, пришедшие сюда, просто добивали штыками раненых, лежавших в наспех построенных шалашиках по два-три человека...

 

Бой у деревни

 

- Нынешняя экспедиция в конце сентября стала для нас более успешной, - продолжает Дмитрий. - Работали в деревне Старое Тарасово Демянского района Новгородской области. Там тоже погибли десантники. Они наступали, на какое-то время закрепились в этом населенном пункте, заняли позиции. Затем из соседних деревень к немцам пришло значительное подкрепление. Шел ожесточенный бой. Силы оказались неравными. Здесь погибли две сотни наших бойцов, которые считались пропавшими без вести.

 

Когда бои закончились, фашисты согнали местных жителей и приказали собрать тела десантников. Старики, женщины и дети носили их в силосную яму, недалеко от колхозной фермы. Сверху засыпали землей. Никто тогда, разумеется, и не думал о том, чтобы собрать медальоны. Позже кто-то из старожилов и рассказал о захоронении.

 

Но их не забыли. Еще ранее в этих местах работали поисковики из других российских регионов, обнаружили 50 медальонов. Однако работы было ещё много: нельзя же оставить безымянными других погибших героев! К вятским парням подошел командир одного из отрядов и попросил помощи: мол, давайте поработаем, поищем.

 

В нынешнем году удача сопутствовала добровольцам: месяц радовал сухой, солнечной погодой. Трудились, что называется, от зари до зари. И не зря: ребята нашли еще 12 медальонов - огромный успех для любого поисковика и радость человеческая: кто-то еще обрел имя!

 

Дмитрий записал всех, среди них и наш, вятский, боец Михаил Тимофеевич Суставов, уроженец Оричевского района (медальон сохранился в хорошем состоянии). К сожалению, деревни, в нем указанной, уже нет. Не нашлись пока и родственники погибшего солдата. Кстати, парни все найденные медальоны отправляют в экспертную лабораторию, дабы специалисты бережно и очень внимательно прочитали сохранившиеся записи - они же бесценны!

 

- Еще один, Сергей Иванович Елисеев, - политрук парашютно-десантного батальона. Нашли и его портсигар, а вот в медальоне почему-то указано место рождения - Варшава. Может, деревня какая?.. Три уроженца Пермского края: Андрей Вячеславович Мальцев, был вторым номером расчёта противотанкового ружья, Федор Иванович Сабуров - снайпер, Иван Васильевич Черепахин - стрелок. Всем им было по 19 - 20 лет.

 

Я узнал, что в Перми много неравнодушных людей, которые тут же изъявили желание найти родственников погибших. По словам Дмитрия, как только им из лаборатории вернут оригиналы медальонов, они обязательно съездят к родным погибших бойцов, расскажут им об их подвиге, о поисках. А местные власти, возможно, помогут в торжественных моментах. Не хотелось бы находки просто передать из рук в руки: пусть все пермяки узнают о своих павших героях! Не помешала бы еще и пандемия…

 

Когда душа успокоилась

 

Мне прежде поисковики часто рассказывали о том, что в экспедициях сталкивались с необъяснимыми порой случаями, почти мистическими. Помню один рассказ. Как-то отдыхал знакомый поисковик после раскопок. Вечер был тихим, майские звезды светили, пахло черемухой. И вдруг услышал: идут солдаты. Их мерный шаг, стук котелков, даже вздохи тяжелые. Нет, не галлюцинации - реальные звуки. Таких историй в моей памяти немало: может, и правда неприкаянные доселе души бойцов радовались - их не забыли, ищут…

 

- Нет, с такой мистикой я не сталкивался, - констатирует Дмитрий. - А вот почти подобный случай был. Как-то после смены я заступил на ночное дежурство (в экспедициях тоже строгие правила, как в армии). Что-то не давало мне покоя, тянуло в сторону, к раскопкам. Когда смена закончилась, пошел на то место. И что бы вы думали - почти сразу же нашел медальон. Увидел: в нем - иголки. Поначалу расстроился. Но в другом кармане истлевших брюк - еще один, а в нем имя бойца. Позже нашли его родственников. Они даже прислали фото - всё сошлось!

 

Конечно, не каждому дано стать таким энтузиастом. Дмитрию еще и его служба помогает. Сам он не раз был в служебных командировках на Северном Кавказе. Видел смерть товарищей, знает, что такое на самом деле чувство локтя, боевое братство, без которых на войне не обойтись.

 

- Мы выполняли свои задачи: сопровождали военные грузы, обеспечивали охрану режимных объектов. Так что о военных действиях в мирное время тоже знаю не понаслышке.

 

А продолжая разговор о том, меняются ли люди после поисковой экспедиции, услышал от офицера спецназа: «Еще как!»

 

- Кто-то сразу понимает: это не его. Другие остаются надолго, иногда навсегда. Знаете, некоторые молодые (и это видно!) как-то в момент взрослеют, матереют, что ли. У них даже взгляд иным становится. Они впервые в жизни оказываются в тяжелых бытовых условиях. Там надо самому разжечь костер, сварить, в том числе и товарищам, еду, жить в тесных палатках, порой в холоде, без какого-либо уюта. Там, как говорится, мамы под боком нет, пирожками никто не накормит. А еще и дело надо делать наравне со всеми.

 

Александр ШИРОКОВ.

 

Фото из личного архива Дмитрия Долгих.

ТЕГИ

Комментарии

0 комментариев

Оставить свой комментарий

Читайте также