О методах и сроках решения проблем обманутых дольщиков рассказал в интервью «Российской газете» Константин Тимофеев, гендиректор Фонда развития территорий, ранее возглавлявший Фонд защиты прав граждан - участников долевого строительства.

- Сколько сейчас обманутых дольщиков?

- К концу 2021 года насчитывалось 128 тысяч. Это и в объектах, по которым у нас есть ходатайства о применении механизмов фонда, и в объектах, по которым субъект восстанавливает права граждан за счет собственных механизмов. Что касается заявленных в фонд объектов, то большая часть решений по дольщикам принята за по­след­ние два с небольшим года. Это значит, что граждане уже знают, что получат или компенсации, или квартиры. Выплата компенсации - это более бы­стрый способ восстановления прав. Их выплачивают в течение 10 - 15 дней после того, как дольщик обратится в банк с полным и корректным комплектом документов.

Если принято решение о завершении строительства, на это уходит 1,5 - 2,5 года.

Здесь мы зависим и от арбитражного суда, который принимает решение о передаче земельного участка и недостроенного объекта, и от скорости прохождения экспертизы. После этого начинается собственно строительство. И мы, и субъекты заинтересованы, чтобы все эти процедуры шли в графике, а еще лучше - с опережением.

Еще осталось принять решения по 10 тысячам дольщиков. Планируем сделать это до конца года. В основном это объекты, которые недавно были нам переданы регионами, либо сложные случаи, либо необходимо банкротить застройщиков, на что уходит около трёх - шести месяцев.

- Число обманутых дольщиков продолжает расти?

- В 2020 году действовал мораторий на включение домов в реестр проблемных. После его окончания, в первом полугодии прошлого года, дополнительно появилось около ста проблемных объектов. Это 15 - 16 тысяч дольщиков. В течение года мы также фиксировали небольшой прирост. Возможно, в первом-втором кварталах 2022 года рост тоже произойдет, но будет незначительным - три - пять тысяч дольщиков.

Сейчас в некоторых регионах около 30 процентов домов еще строятся по старым схемам, без счетов эскроу. Значит, риск появления пострадавших сохраняется. Но, поскольку количество таких домов уменьшается, мы думаем, что рост числа обманутых дольщиков закончится в первой половине этого года. Наша задача - до конца 2023 года от проблемы обманутых дольщиков уйти: чтобы все граждане либо вернули свои деньги, либо получили квартиры.

При этом складывается необъяснимая ситуация: около десяти процентов людей не приходят за положенными им вы­платами, и мы вынуждены их разыскивать.

- Фонд отслеживает дома, которые могут вскоре стать проблемными. Много ли таких?

- Да, мы ведём мониторинг потенциально проблемных объектов. Особое внимание обращаем на объекты, которые находятся в зоне так называемого высокого риска. Его признаки - отставание от промежуточных графиков строительства более чем на шесть месяцев, проблемы с земельным участком и ряд других факторов.

Мы предполагаем, что из этих 189 домов 20 - 30 процентов могут стать проблемными. Но сколько в них пострадавших граждан, мы точно узнаем только тогда, когда будет введена конкурсная процедура и арбитражный управляющий даст нам реестры требований участников долевого строительства.

- Что происходит, если строя­щийся дом попадает в число потенциально проблемных?

- Если выявляем объекты с высоким и средним риском, то информируем об этом регион. Нам важно в этом вопросе понимать позицию субъекта: что мы делаем с этим объектом дальше? Либо банкротим застройщика и применяем механизмы фонда, либо регион готов поручиться за застройщика и дать ему еще один шанс достроить дом. Во втором случае мы просим поэтапный план завершения строи­тельных работ с новыми сроками. И если по этому плану мы снова фиксируем отставание, тогда выступаем с предложением не усугублять ситуацию, а обращаться в суд, вводить процедуру банкротства и восстанавливать права граждан силами фонда или субъекта.

- Есть возможность взыскать какие-то средства с недобросовестных застройщиков?

- Ведётся большая работа с прокуратурами регионов. Спасибо им большое за взаимодействие. В прошлом году мы наладили работу по взысканию убытков с проблемных застройщиков. Впервые взыскали в бюджет более 250 миллионов рублей с 25 застройщиков. В нынешнем году, надеемся, будет больше поступлений. Хотя, конечно, возместить все сто процентов затрат не получится.

- Удаётся использовать средства инвесторов для восстановления прав дольщиков?

- Привлекать средства инвесторов - задача в первую очередь регионов. Регион может найти инвестора и просчитать, что это выгоднее, чем применить механизмы фонда. При применении механизмов фонда доля софинансирования региона может быть один - пять процентов. И если субъект привлекает инвестора дороже, чем ему обходится софинансирование через фонд, то это приводит к удорожанию мероприятий, увеличению суммы, которую регион вкладывает в объект. Мы призываем в таких случаях применять федеральные механизмы. Практика показывает, что привлечение инвесторов - это наиболее долгий, проблемный и дорогой способ.

- Если регион явно переплачивает, вы можете повлиять на его решение?

- В этом случае мы требуем с субъекта «дорожную карту», где указаны сроки защиты прав граждан, берем этот объект под усиленный контроль, следим, чтобы регион свои обязательства выполнял. Срок для всех - не позже декабря 2023 года.

- Фонд по закону не может помогать покупателям жилья, которые вложились в дома-самострои или купили жильё не по договору долевого участия, а по другим схемам. Нет планов заняться решением их проблем?

- Одно из основных условий, при которых мы можем взять объект в работу, - наличие градостроительной документации. Это в первую очередь разрешение на строительство. Хотя в некоторых случаях мы можем брать объект в работу, даже если у застройщика не было прав на участок или разрешения на строительство (при одновременном соблюдении ряда условий - есть положительное за­ключение на проектную документацию, на участке допускается строительство, строительные работы выполнены не менее чем на 50 процентов и т.п.), таких объектов немного.

Но если к объекту не могут применяться механизмы фонда, это не значит, что он будет брошен. У регионов есть свои программы, по которым они могут граждан защищать.

Если строительство было незаконным, то, скорее всего, эти дома ввести не получится. Это не та история, которой мы занимаемся сейчас - где мы можем взять земельный участок, по­строить что-то, что-то взыскать. Если решать проблему на федеральном уровне, нужно прописать «правила», но в случае с самовольным строительством это будет сложно. Тут тысячи разных историй, мы никогда не придумаем единые правила. Например, один дом был построен незаконно, без разрешения, в водоохранной зоне. Деньги собирали по распискам. Другой объект вообще не строился, это даже не предполагалось - просто открыли офис, дали объявления на центральных улицах столицы региона и собрали деньги. И таких примеров множество. Как этим гражданам помочь? В рамках фонда пока таких механизмов не предусмотрено. Мы готовы решить любую задачу, но задачу нужно правильно поставить.

Мария Трубилина,

«Российская газета» (rg.ru).